Третий сезон экспериментальной игры "Готика и Подземелья"

(Картинки пока нет)

Отряд Лорда Дейгана осторожно продвигался вглубь пещеры, и пламя факелов выхватывало из мрака мечущиеся тени. Вскоре они вышли в огромный зал, стены которого были испещрены зловещими, пульсирующими символами. В центре, окружённые светящимися рунами, культисты нараспев читали тёмное заклинание.

Не успели воины сделать и шага, как тьма ожила. Со всех сторон хлынули орды рычащих монстров и обезумевших фанатиков, отрезая путь к отступлению. Отряд мгновенно сомкнул строй, готовясь встретить врага сталью.

В этот миг ритуал достиг своей цели. Воздух в круге содрогнулся, и из разлома, похожего на портал, шагнул исполинский шестирукий демон, сжимая в одной из рук массивный меч.

Лорд Дейган поднял клинок, и его голос прогремел под сводами пещеры: «За Инноса! Все в бой, не жалеть сил!»

Лязг стали о клыки стал ему ответом. Битва началась.

Правила победы в сезоне:

Культисты - очевидный разгром группы паладинов, выживание в течение 20 раундов!
Паладины - очевидный разгром группы культистов и уничтожение всех 3 боссов.
Сборная группа - выживание в течение 20 раундов, разгром группы культистов или паладинов(Атаковать их нельзя)

Внимательно изучите правила игры. Тема написана с нуля!

^{Правила игры}

Игра является экспериментальной и незавершенной. Также, она продолжает разрабатываться на протяжении сезона. Могут появиться новые действия или особенности.

Если вы заметили какую-то неточность или ошибку - пишите в ЛС.

Раунд заканчивается в 22 00 каждого дня.

Культисты атакуют 3 волнами. Новая волна будет в 7 раунд и в 13!

Убийство каждого босса дает Сборной группе и Паладином 1 очко спиритов.
Убийство Дейгана или Кабала - дает по 1 очку спирит каждому игроку культа и боссам.

Был тяжёлый бой и я получил ранение, но всё-таки выжил. Джубайл и Швайн младший погибли, но нам удалось убить десяток культистов благодаря паладинам. Попытаюсь поднять предмет +7 харизмы упавший из Джубайла. Применяю самолечение на себя. Фамильяр харизмы делает воодушевление Фадрогондору на магию. Фамильяр атаки пусть пытается добить раненого раба 22.

Наша отряд понёс потери, но в основном все уцелели. Мне удалось поразить свою цель и не пострадать в том числе благодаря воодушевлению от Ишамаэля. Сейчас я должен атаковать новую цель. Я применяю "Штурм" и иду сразу в тыл атакой на мистика 56.

Изменено 9 часов назад9 ч. пользователем Инквизитор

Бой слишком тяжелый и без потерь и ранений тут никуда. Сейчас я все еще жив но получил ранение и поэтому Применяю самолечение. И пытаюсь добить раба культа под номером 22

Иду в тыл и атакую мистика 55

Оказавшись в тылу защитников правосудия, наиболее странным показалось то, что среди наемников и воинов короля, затисалось несколько магов, и судя по всему, некий усиленный маг (даже не верилось, что они все были настолько против распространения болотника) Наверное, он часто перевыполнял норму по своим магическим приколам, или выиграл соревнование по поеданию магической руды, или как там еще эти маги определяют, у кого на робе больше рун будет. Возможности поинтересоваться у него, как бы мне поскорее получить неуязвимость не было, он накрепко был окружен отборными латниками, и тут один из них четко отдал приказ, после чего, ход сражения вроде бы как переломился в нашу пользу. Не будучи осведомленным, к какому типу войск имею отношение (с другой стороны хорошо, что эти паладины не приняли меня за культиста). Решение оставалось за малым: в следствии недостаточного ресурса, для достижения неуязвимости, бросив камень в культиста, принимаю неуверенную стойку и шаткой походкой в быстром темпе бегу на выход из подземелья. В один момент, как будто все огни в пещере потухли и появилось ощущение, что что сама тьма пытается ранить меня, шипит. В этой тьме мною был распознан 37.Послушник культа. Оказалось, что на выход подземелье еще сложнее, чем на вход, хотя казалось бы .. Впрочем, выбора не оставалось, достаю кирку и атакую стену пещеры. В экстренных ситуациях всегда срабатывает инстинкт рудокопа. Единственное, что было необычным в этой ситуации : стена, хоть я ее и не видел, как будто подавала признаки жизни.