Лидеры

Мордраг. Хоринис. Пляж у маяка Джека. 2-й игровой день. Около полудня. Кристиан. «А мне все больше нравится эта девчушка, – думал Кристиан, с улыбкой глядя на прекрасную незнакомку. – Чувство юмора у нее отменное – не то что у этих важных знатных дам! С ней точно будет не скучно». Ее меткое замечание развеселило его и заставило на какое-то время позабыть и об усталости, и обо всех передрягах, через которые он прошел этой ночью. Правда, ему совсем не нравилось, что на нее пялятся пару десятков мужчин – в том числе и знатные рыцари, причем далеко не молодые, да к тому же почти все женатые. Как бы ни был Крис грешен, но семью он уважал: это святое, отец хоть и бывал дома редко, но мальчик видел, как он любил мать и как они чудно ладили между собой. Нет, если однажды энротский лорд женится, то даст клятву, что иной женщины, кроме супруги, для него не будет существовать. Их детям не придется стыдиться развратного отца. Но пока что Кристиан не спешил жениться – и вовсю наслаждался своей свободой. Несколько инносианцев смотрели на девушку с осуждением – ну, конечно, этим полумонахам, обрекшим себя на безбрачие, только и остается, что молча ненавидеть всех женщин – потому что не могут позволить себе иметь семью. Как было известно Кристиану, магам до Третьего Круга разрешалось жениться, но если хочешь постигнуть высшую мудрость Инноса или Аданоса, то должен отказаться от мирской жизни. Глупые они, как можно добровольно лишить себя этих радостей? Женской ласки, семейного очага, детей? Впрочем, это их выбор. Но вот нечего им тогда смотреть на любую симпатичную девушку, будто на присланную самим – как то бишь звать их темного бога? – Белиаром демоницу с целью искусить их. Не в женщинах дело, а в самих магах, поклялись – так соблюдайте обет. И на валите всех церберов на этих чудных творений… Инноса! Или Аданоса? Ай да неважно. Бедная девушка даже вынуждена была прикрыть себя руками – то ли от жадных глаз моряков и рыцарей, то ли от осуждающих – магов. «Надо бы увести ее отсюда, от этой толпы и блюстителей морали. Но куда? Так просто не отлучиться, нам же в город надо». Крис постарался снова загородить незнакомку от любопытных взглядов. «Прямо жалею сейчас, что я не голем – у них спина широченная…» А девушка между тем продолжила говорить: – Давеча весть прошла о корабле затонувшем, а у нас тут слухи передаются быстро. От зоркого глаза нашего смотрителя ничего не ускользнет. Ферма наша недалеко, к маяку я частенько бегаю. Вот мне и захотелось посмотреть, я, ну… Кристиан вздохнул, улыбка исчезла с его лица. «Слухи передаются быстро, значит. Ну да, для нас – несчастье, для многих наших товарищей – вечный сон на дне моря, а для местных жителей – происшествие, которое встряхнет их жизнь, даст повод посудачить да поразглядывать нас с любопытством. Надо же, и королевские корабли тоже идут ко дну, и маги с паладинами тонут…» Но тут же внезапная мысль озарила его ум. Ведь девушка только что подсказала решение, куда ее можно увести отсюда. На маяк или на ферму! Крис ее мог бы проводить, они бы познакомились получше, а там, глядишь, и свидание бы назначил ей. Подальше от глаз этих магов, конкурентов и особенно личного инквизитора. Кристиан оглянулся – где сейчас Рион? К счастью, он был занят: помогал одному из раненых моряков и пока не видел, чем занимается его подопечный. Удачненько… – Очень редко можно увидеть людей столь высокого ранга, понимаете, маги там, паладины, в город шататься абы кого не пускают, тем более в кварталы для знати. А здесь… здесь такая возможность увидеть, поговорить… - голос девушки как-то погрустнел, и энротец снова обернулся к ней, пытаясь понять причину. Чего уж тут понимать! Невеселая жизнь у них, простолюдинов, – да не просто простолюдинов. Ведь не купеческая она дочь и даже не дочь кого-нибудь из влиятельных и богатых людей, которые хоть и не принадлежат к дворянству, но имеют свои привилегии. Ее отец – фермер, ну, или кто-то из его работников – тоже, безусловно, важный для королевства человек (уж Крис, дважды обжегшись с ведением хозяйства в своих поместьях, понимал это – совесть чуть кольнула его, напомнив о том, до чего он довел своих крестьян), но находящийся на низших ступенях этой сословной лестницы. С голоду девушка, конечно, не умирает, крыша над головой есть, а может, по праздникам в город все-таки ходит с родными – энротец судил о быте простых хоринсцев по тому, что знал о собственных подданных. Однако жизнь этой девушки пройдет на этом острове – может, даже одной лишь его части, в постоянном однообразном труде – ни тебе интересных событий, ни путешествий. Неудивительно, что даже потопление корабля – столь печальное происшествие – так взволновало ее и привлекло сюда, на берег. Хоть какое-то разнообразие. Вот живут здесь рядом чародеи, но вряд ли она видела что-то из проявлений магии – ведь не фокусники же служители богов, чтобы развлекать простой люд, демонстрируя им огнешары или молнии, переливающиеся в ладонях. Крису стало жаль девушку, искренне жаль. Но все-таки… было кое-что, в чем она была счастливее его. «Она призвана выращивать хлеб и тем самым кормить других, это тоже своего рода служба. Но ей никогда не поручат сделать то, что противно всему ее существу – преследовать того, кто некогда был другом, с целью убить его. И не будут грозить разными карами в случае неповиновения или проявления сочувствия к врагу». А еще… а еще она не должна выслушивать всю эту фальшь высшего общества, которая так претила Кристиану. Выполнив работу, она могла вот так вот побродить по пляжу, искупаться – никуда не спеша, наслаждаясь природой и чудесным пейзажем. А он вечный странник, все куда-то бежит и бежит, ищет – сам порой не зная, что же именно. У него есть титулы, заслуги перед королевством, целых два поместья, множество слуг, в его подчинении находятся целые полки! А сколько у него побед среди женщин? Но вот счастлив ли Крис? Почему-то на мгновенье энротец задумался об этом и не знал, какой же дать ответ самому себе. Впервые в жизни он был не уверен. Впервые, глядя на эту крестьянскую девчушку, он будто… завидовал ей? «Что за чушь, Крис! Нельзя же до такой степени становиться сентиментальным!» К счастью, виновница этих странных размышлений сама же и отвлекала его от них. Она вдруг испуганно оглядела присутствующих. – Простите, если оскорбила вас своим излишним любопытством и недостойным поведением! – девушка опустилась на колени, упершись руками в песок, и принялась что-то лепетать, кажется, едва не всхлипывая. – Меня… меня Лизетт зовут… вы… вы всегда можете рассчитывать на теплый и скромный прием на нашей ферме, или на маяке, господин… г-господа л-лорды и п-п-паладины… – она не поднимала головы, и ее красивые длинные волосы уже касались песка. Но девушка не обращала на это внимание – было видно, что она сильно испугалась своих непринужденно сказанных слов и теперь будто молила о прощении за свою дерзость. Кристиан не знал, что там думают другие рыцари и маги, но лично его поведение девушки вовсе не рассердило. Скорее, он огорчился теперь, видя, как это прелестное создание унижает себя перед… перед этими напыщенными инносианцами и глазеющими на нее моряками. Его инстинктивно охватило стремление защитить ее – такую слабую и беспомощную, дрожащую от страха, что ее обидят, что ей или ее семье припомнят «неуважительное по отношению к представителям высшего сословия поведение». И Крис, забыв обо всем, кинулся поддержать ее – без всякого умысла, ничего еще не ожидая и не прося взамен. Да, он был непутевый бабник, но все-таки где-то в нем жил и рыцарь, который стремился оберегать таких нежных и хрупких женщин. Энротский лорд опустился рядом с девушкой на песок, наплевав на удивленные взгляды остальных (уже второй раз за этот час он изумлял их), и мягко положил руки ей на плечи – так, чтобы не причинить боли и не испугать, но все-таки заставить ее поднять голову и посмотреть на него. – Ну что ты, Лизетт, – тихо проговорил он – так, чтобы слышала лишь она. – Никого ты не оскорбила – меня-то уж точно, – Крис ободряющего улыбнулся и сходу придумал комплимент. – Ты же создание моря, – он кивнул в сторону воды, – океанида, как говорят на моей родине, – а разве море может быть грубым? Оно такое, какое есть, – своевольная стихия, прекрасная и искренняя. Как и ты. Такой и будь. Добрая шутка – ценна, любопытство – не грех. И… у тебя красивое имя. Ну а меня можешь звать лорд Кр… Уилфред. Крис выругался про себя. Да когда же наконец он запомнит свое «миртанское имя»! Между тем паладин снова задумался о том, как бы увести Лизетт отсюда – а уводить ее было необходимо. Ведь действительно сейчас какой-нибудь инносианец обвинит ее в том, что неподобающе разговаривает со знатью, что ходит в рваном платье, в прорехи которого видно ее юное тело – да и в чем-нибудь еще, уж эти священники мастера считать грехи других людей. «Она же сказала, что нас могут принять на ферме или маяке. Хм… Что же лучше?» Ясное дело, что им всем требуется передохнуть, прежде чем продолжить путь в город. Скорее всего, лорд Сергио и мастер Мариус решат отправить своих подчиненных на ферму – на маяке всем пятидесяти будет не протолкнуться. Значит, в этом случае ему с Лизетт уединиться ну никак не удастся. А что если сейчас попроситься у командира паладинов сходить к Смотрителю маяка? Узнать об обстановке, расспросить, кстати, о том, что он видел ночью и утром… Вдруг это даст ключ к тому, что же произошло с кораблем? Определенно надо отправиться к маяку. И туда попроситься можно одному, ну, максимум двоим – вон взять кого-то из младших рыцарей или даже послушников. Но на них Крис может прикрикнуть, если что. Только вот решать надо скорее – а то доберется до него Рион – и все, накрылось любовное приключение. Уж экротец хорошо помнил, как отчитывал его личный инквизитор, прознав о романе Криса с купеческой дочкой в Венгарде: «Лорд Кристиан, вы должны учиться магии паладинов, осваивать глубже язык Миртаны, а вы чем занимаетесь? Как шестнадцатилетний юнец бегаете за юбками? Какой срам! И тем более это позорно для вас, лорда Энрота и Эрафии, агента Ее Величества Катерины Айронфист. Стыдитесь…» И так далее, в том же духе. Рион был горазд читать занудные проповеди. Не хватало сейчас услышать одну из них, да и девчонке достанется – жалко ее. Кристиан принял решение. – Лизетт, ты не проводишь меня и кого-нибудь из рыцарей к маяку – поговорить со Смотрителем? Крис не приказывал и не просил, а делал что-то между – чтобы девушка не чувствовала себя презренной прислугой. Для того, чтобы дать понять незнакомке, что он не собирается унижать ее, энротец пошутил: – И желательно, каким-нибудь путем, где меньше камней и острых колючек, – он кивнул на свои ноги. – Вот, утопил свои сапоги, приходится временно ходить босиком. Видно, их какая-нибудь из тварей морских взяла поносить. Ну, не обижать же мне создание… – демон рогатый, он когда-нибудь запомнит имена всех местных богов? – Аданоса? Вот и отдал. И Кристиан снова улыбнулся девушке. На этот раз чуточку обольстительно. Но совсем чуточку. Он ведь чувствовал к ней истинное расположение. Ведь Крис снова был влюблен, а когда он бывал влюблен, то готов был носить свою избранницу – пусть и временную – на руках. Как ни странно, тоже искренне.

Мордраг. Миненталь. Старая Башня Ксардаса. 2-й игровой день. Утро. Отыгрыш за Хаарта Стоящий на балконе молодой чародей молчал, не отвечая на вопрос старого некроманта. Наконец, немного поразмыслив, он сказал Ксардасу: - В самое время. Полагаю, о нас, если не знают, то догадываются. Ксардас тоже ответил не сразу: - Именно этого я и опасаюсь. Впрочем, я привык к выходкам моих "благородных" коллег из Ордена Магов Огня. Задумчиво глядящего на шпиль Старого Замка Хаарта осенила мысль, которую он тут же озвучил: - Ксардас, а что находится ещё интересное в этом регионе, помимо нашей башни и Старого Замка? Некромант начал не спеша перечислять: - Есть тут неподалёку бывший город орков - но ныне разрушенный, с заваленным подземным Храмом Спящего. Есть ещё развалины крепости - напротив Старого замка, как раз на скале, возвышающейся над ним. И ещё есть Горный форт за рекой, к востоку от нас. - Горный форт? - переспросил Хаарт. - Насколько он укреплённый? И в каком он ныне состоянии? Чернокнижник только развел руками: - Я без понятия. За время моего долгого отсутствия много чего изменилось. Говорят, один бывший послушник из культа Спящего получил королевскую бумагу на недвижимость, но сам он уехал на материк и больше ничего ни о нём, ни о бумаге не было слышно. Сам же форт вырублен в скале и имеет единственный мост к нему через горную реку. А кому сейчас он принадлежит - это уже мне точно неведомо. Это всё, что я знаю о форте. Хаарт только улыбнулся в ответ и подумал: "Эх, отличное место для нашей базы было бы...". Потом вспомнил и спросил: - А что за культ Спящего вы упоминали только что? Ксардас немного потемнел на лицо, но всё же ответил: - Да так, был у нас один культ, имеющий свой полноценный лагерь на востоке, не так далеко от нас, на болотах возле моря. Этот культ возглавляли гуру - духовные наставники и храмовники. Поклонялись одному архидемону, именуемому среди людей как Спящий и среди орков как Крушак. Вскоре же этот культ был самоуничтожен - но как и что, это тоже мне не до конца ясно, потому что его адепты были подчинены самому Белиару и отправились в Чертоги Ирдората - тайную обитель армии тьмы. - А остался ли их лагерь вообще хоть? - Это мне неведомо уже.... Молодой некромант задумался. Сколько всего он узнал. И сколько он мог бы использовать в своих целях против барона. "И всего лишь ради того, чтобы вытянуть оттуда Айлин!" - растерянно подумал Хаарт. Не менее трудным был вопрос, куда девушке податься по прибытии на Энрот - не в Дейдже же ей оставаться, в мрачной стране некромантов, где денно и нощно пылают печи, навеки закрывая небеса над Империей и скрывая солнце во избежание любых магических воздействий со стороны врага. В том числе и Бракады, внезапно вторгшейся в державу чёрных магов.... Впрочем, у Хаарта всё же есть свои покровители, которые ему помогут в любом случае. К тому же, у него только что возникла приятная мысль: "А ведь Айлин практикует магию Воды!". А стало быть, всё наладится, и всё пойдёт по плану. Хаарт верил в это. - Надо мне будет наведаться во все вышеперечисленные места - вдруг что и найду для себя полезное, - объявил Хаарт старому некроманту.